Борис Могинов: «Меня восхищают древние и сложные памятники архитектуры»

25 октября 2024

Роль реставраторов в сохранении культурного наследия невозможно переоценить. 50 лет заслуженный архитектор Российской Федерации, реставратор высшей категории, главный архитектор проектов ФГУП ЦНРПМ, доктор архитектуры (МАААК), член Союза архитекторов России Борис Могинов занимается научной реставрацией памятников архитектуры. Благодаря его труду более 50 архитектурных шедевров обрели новую жизнь. В своем интервью порталу «Объекты культурного наследия» Борис Могинов рассказал, как читать архитектуру, об уроках своего учителя Давида Льва Артуровича и собственном взгляде на современное использование особняков.

Борис Григорьевич, Вы – доктор архитектуры, реставратор высшей категории, и в профессии Вы более полувека. Расскажите, пожалуйста, почему Вашим призванием стала реставрация памятников архитектуры?

Решение не было спонтанным. Я учился в Архитектурно-строительном техникуме, затем поступил в МИСИ. Отец работал в строительной сфере, мама преподавала математику. Старший брат пошел по стопам матери, я же последовал по пути отца. Можно сказать, семья и повлияла на выбор профессии.

Изначально я работал в строительной отрасли, но потом ушел в реставрацию. На решение повлияла работа в Пафнутьево-Боровском монастыре в составе студенческих отрядов. Там я познакомился со своим будущим учителем Давидом Львом Артуровичем, уникальным человеком и реставратором по призванию.

Поговорим о Вашем профессиональном опыте. Каждый объект культурного наследия уникален по-своему, но работы на каких из них стали для Вас знаковыми? Может быть, в ходе реставрации Вас ожидали уникальные открытия или восхитил статус объекта, работа архитектора или другие детали – были ли такие случаи в вашей работе?

Меня восхищают древние и сложные памятники архитектуры XVI-XVII вв. Я работал на уникальных объектах, таких как церковь Антипия на Колымажном дворе, церковь Феодора Студита у Никитских ворот, церковь Рождества Богородицы в Старом Симонове.

Модерн же для меня оказался слишком прост! Сложность в такой работе только одна долго искать подтверждения в архивных документах. А вот в момент, когда ты углубляешься в историю памятника, его мифологию, происходят настоящие открытия.

Однако я трепетно отношусь к творчеству Льва Николаевича Кекушева, одного из архитекторов модерна. Для меня он один из лучших творцов того времени. Постройки других архитекторов можно «прочесть» без подготовки, но Л.Н.Кекушева не поймешь до конца без знания мифологии древних греков и римлян.

Например, особняк Ивана Миндовского на Поварской улице авторства Льва Николаевича уникален тем, что строился не для конкретного заказчика. Поэтому архитектор смог воплотить собственный замысел. Этот объект кладезь смыслов, каждую деталь облика можно интерпретировать, если знаешь мифологию. Бегущая волна символ моря, Лорелеи морские русалки, растительный орнамент водоросли, улитка и селезень символы Бога, павлин символ солнца… Все это увидит только внимательный архитектор-реставратор. Прежде чем приступить к реставрации особняка, необходимо изучить культуры древних Греции и Рима.

Реставраторам иногда требуется отстаивать свою позицию и идти на конфронтацию. Ваш Учитель, архитектор-реставратор Лев Артурович Давид, не просто восстанавливал памятники, но и боролся за них. Пример такой борьбы развернулся при реставрации Спасского собора Андроникова монастыря. Приходилось ли Вам сталкиваться с сопротивлением на своем профессиональном пути? Какие вызовы оказались для Вас наиболее неожиданными, а результаты – впечатляющими?

Работа реставратора непроста: меняются заказчики, время не стоит на месте, появляются новые материалы…

Церковь Николы в Старом Ваганькове – один из таких примеров. Здесь я работал с пятью строительными периодами. Каждую деталь архитектурного облика восстанавливал согласно ее периоду, для каждой из них была характерна своя архитектура, свой цвет. Это очень непростая работа! Неискушенный в архитектуре человек, возможно, не поймет, почему церковь, трапезная и колокольня разных цветов. Специалист же сразу увидит, к какому строительному периоду относится каждая деталь памятника.

Расскажите, пожалуйста, подробнее об особенностях реставрации по историческим снимкам. Что нужно учитывать и на что стоит ориентироваться, если нет архивных снимков в документах и журналах?

Необходимо определить строительный период, подобрать аналогии, которые можно применить для реставрации. Обычно аналогии используются только при серьезных утратах. В противном случае, это воссоздание, а не реставрация.

Реставрацию утраченных мелких деталей часто делают по аналогии. Мой учитель, Лев Артурович, всегда говорил: «Ищи деталь такой же датировки, такого же стиля, времени. Выбери из подобранных элементов наипростейшие и восстанавливай их по аналогии».

Согласно «Венецианской хартии», реставрация заканчивается там, где начинается гипотеза. Сомневаешься – остановись. Именно в такие моменты я останавливался, и иногда, спустя 10-15 лет, удавалось найти столь необходимые для реставрации архивные материалы.

Так получилось со скульптурой Авроры в особняке Ивана Миндовского. Мне повезло обнаружить архивные фотографии 1917 года. Тогда, во время обстрела Кремля, в этот дом попали несколько снарядов. По горячим следам фотографы того времени запечатлели эти повреждения. Три фотографии мне посчастливилось найти. И сейчас на крыше особняка вновь стоит богиня с двумя Путти.

Идеальный пример реставрации не бросается в глаза – сложно уловить границы исторических и новых деталей. Как профессионал согласны ли Вы с такими оценками, и как тогда на практике выглядит соблюдение 12-й статьи «Венецианской хартии» («Элементы, предназначенные для замены недостающих частей, должны гармонично вписываться в целое и вместе с тем так отличаться от подлинных фрагментов, чтобы реставрация не фальсифицировала историческую и художественную документальность»)?

Цель реставратора не достижение идеальной картинки для широкой общественности. Результат реставрации должен быть незаметен, как будто бы так было всегда! Профессионал же, если владеет методикой и понимает смысл фрагментарного раскрытия, придерживается правил сигнации (прим.: метод визуального искусственного выделения новых реставрационных включений). Иными словами, реставраторы видят, какая часть архитектурной детали сохранилась и что восстановлено.

С какими находками Вы сталкивались в ходе реставрационных работ? Какие эмоции Вас посещают, когда удается соприкоснуться с историей, которая долгие годы была скрыта от глаз людей?

Реставрационные работы – это сплошные находки и открытия, поскольку в разное время использовались разные материалы. Специалисту необходимо понять и тщательно изучить историю того времени, когда и что применялось. Увидеть перед собой полную картину, понять какие нужны инструменты и технологии, чувствовать дух времени – это и есть самые ценные открытия и находки в нашей профессии.

Реставрация и сохранение объектов культурного наследия направлены на приспособление памятников под современное использование. Используются новые технологии и материалы совершенно иного качества и свойств. Как такой симбиоз нового и исторического уживается в реставрационных проектах?

Могу с уверенностью сказать, что историческое и современное хорошо сочетаются. Здания – часть городского ландшафта, которые также изменяются со временем, как и вся городская среда.

Памятники архитектуры менялись в процессе эксплуатации – новые владельцы делали новые планировки, проводили косметические ремонтные работы, так что многие особняки сегодня выглядят не так как задумывали при проектировании и строительстве. Это естественный процесс. Однако необходимо помнить, что при реставрации нужно стремиться восстановить первоначальный облик памятника с учетом его исторических изменений.

Конечно, приспособление под современное использование имеет место – не нужно отказываться от кондиционеров и современных систем вентиляции. Другое дело, что лучше устанавливать радиаторы и другие элементы декора, характерные периоду постройки особняка. Такие детали, несомненно, влияют на дух времени и восприятие объекта.

Известны и обратные примеры. Например, шпиатр (прим.: сплав цинка и олова, употребляемый для отливок скульптуры, фасадного декора, подсвечников и т. д.) – уже стал историей архитектуры. Однако реставрацию элементов, выполненных из этого сплава, никто не отменял. Расскажите, как проводятся подобные реставрационные работы сегодня? Какие технологии используются?

Шпиатр со временем себя не оправдал, а чугун – напротив. К примеру, голова лошади на фасаде конюшни в особняке Ивана Миндовского сделана из чугуна, поэтому сохранилась в отличном состоянии.

У Л.Н. Кекушева была мастерская при Cтрогановском училище, где он изготавливал свои скульптуры, в том числе и из шпиатра. Скульптура богини на крыше особняка И.А. Миндовского, тоже была когда-то сделана из шпиатра. Результат известен…

Сегодня мы выходим из ситуации логично и правильно: используем оправданные временем материалы (металл, медь, латунь, чугун и бетон). Когда появляются новые материалы, нужно их использовать. Самое главное в процессе реставрации – подобрать достойный и прочный материал.

В завершение нашего интервью позвольте Вас спросить, какое у Вас любимое место в Москве?

Окрестности Коломенского, Бульварное кольцо и центр Москвы, где много древних памятников архитектуры.